| Первая страница | Расписание | Архив | Фотогалерея | Пресса | Почта | ЖЖ
     
 

Доклады, прочитанные на Уличном Университете, который прошел 4 мая во внутренних скверах РГПУ им. Герцена и был посвящен теме «Процедуры демократии».

Начало занятий в 14.00.

1. "Рационализм и демократия (Неизвестные 90-е)"
Владимир Беляков

2. "Искусство и демократические ценности" (видеозапись доклада: 1, 2, 3 части)
Дмитрий Виленский

1. О месте искусства


“Democracy unfinished”

Первая платформа Документы 11

•  Принято считать, что современное искусство находится в кризисе, что оно уже давно утратило свои авангардные позиции, критический пафос, связь с реальностью и социумом. В своих заметках я хочу оспорить эти положения.

Конечно же, система искусства настолько же неоднородна, как и капиталистическая система, внутри которой оно производиться, но сегодня, впервые за долгое время, у нас снова появляется возможность говорить о прогрессивном искусстве и его роли в обществе.

Эти замечания построены на конкретных наблюдениях, но являются, скорее, отражением утопических возможностей искусства, которые питают мою веру в его высокие идеалы. Сегодня, когда в мире происходит поиск путей развития, альтернативных господствующей системе нео-либерализма, именно в рамках арт системы исследуются возможности функционирования глобальной утопической демократии.

2. Глобализация, которую мы выбираем.

“The problem at hand is that of forming a new public space in which democratic and productive forces will be able to become effective together, so that individuals (Einzelnen) discover the power of the community and regognize the potential of common democratic production that is inherent to it. Thus, I don't differentiate between political and private behaviour, but instead I think individuality and community together on a democratic/productive foundation”

(from interview with Tony Negri)

2.1. Масса/множественность на смену классам.

Современная теория, которая описывает формирование нового критического движения, связана, прежде всего, с разработкой Тони Негри и Майкла Хардта понятия “ масса / множественность ” (multitude). Эта концепция построена на представлении о том, что сегодня на смену догме марксизма приходит союз множества самых различных позиций, воплощённых в практике различных communities, деятельность которых построена на радикальной критике современного мира и борющихся за идеалы “прямой демократии” и “глобализации снизу”. Организация общего движения происходит на основе создания эффективно работающей сети, объединяющей эти группы и направленной на создание предпосылок трансформирования общества.

2.2. Предпосылки альтернативной глобализации

“ For the first time in world history, we are accelerating towards a new level of conciseness that is both collective and private at once. There are at least three features of the present trend towards globalisation that invite psychological (rather than exclusively political) considerations: transparency, instantaneity and intelligent environment”

Yuko Hasegawa from the article “Next emergence from the edge of chaos: Istanbul”

Глобализация уже произошла, и в мире нет сил, которые бы ставили под сомнение позитивность этих процессов. Важно заметить, что определение “антиглобалисты”, данное в целом движению протеста в масс-медиа, вносит большую путаницу в понимание этого феномена, основной целью которого является нахождения путей альтернативной глобализации. Эта модель распространяется через различные сети (social networking), совместно работающих различных групп активистов разбросанных по всему миру.

2.3. Политическое противостояние сегодня происходит между корпорационной моделью глобализации, паразитирующей на различии мировых цен на трудовые ресурсы и навязывающей обществу приоритеты свободного рынка и конкуренции, и “глобализацей снизу”, стремящейся к утверждению во всём мире идеалов справедливого и социально-ориентированного общества.

2.4. Активизация движения масс, которую мы наблюдаем сегодня, и есть начало нового утопического витка развития демократии.

3 . Искусство в глобальном мире

3.1. Современная арт система во многом опередила процессы глобального обмена, перестав ограничивать себя национальными границами.

Весь художественный процесс 90ых с их установкой на стратегии коммуникации, репрезентирование новых культурных контекстов, формирование платформ для представления множественности отдельных индивидуальных позиций и явился, в целом, предвосхищением процессов происходящих в мировой сообществе.

Именно в 90ые годы на территории искусства были впервые отработаны приёмы глобального взаимодействия (global networking), которые затем, в конце 90ых, стали активно внедряться в практику социального активизма.

3.2. Новая развлекательность

“...в противоположность созерцательности, ставшей при вырождении буржуазии школой ассоциального поведения, возникает развлечение, как школа социального поведения”, Вальтер Беньямин

В 90ые годы в искусство вновь вернулась старая авангардная проблематика обращения к социальному пространству. Исследование различных возможностей общественного диалога стало важным аспектом художественного проектирования.

Целый ряд арт институции, представляющих интернациональное искусство, стремятся представить себя не как машины по производству искусства, а как community center. Центры, деятельность которых в первую очередь, обращена на изменение/улучшение общественной ситуации вокруг них.

В этом нашла своё отражение новая логика художественного процесса, направленного на встраивание разнообразия локальных ситуаций в глобальное пространство.

Искусство, в новом социальном контексте всё больше воспринимается, как community toy (Ханс Ульрих Ольбрихст). И в этом определении нет уступки развлекательности. В нем мы находим понимание того, что передовое искусство сегодня возможно только как часть социального пространства, как проект, который направлен на его утопическую трансформацию.

3.3. Зона автономии - Gift economy

“anarchism succeeded culturally where it failed politically”

В современном мире всё активней происходят поиски альтернативных экономических форм, стремящихся уйти от “террора свободной экономики”. И современное искусство, во многом, представляет альтернативную экономическую систему, построенную не на накоплении, а на трате. В этом смысле характерен переход арт системы от производства произведений к производству проектов, требующих финансовых инвестиций, и в результате которых не возникает приращений товарной стоимости (т.к. в результате не производится никакого реального товара), а результат может быть сведён лишь к увеличению символического капитала и ускорению его циркуляции.

Искусство исследует различные стратегии траты, что в условиях капиталистической системы является признаком авангардной позиции, за которой внимательно следят традиционные экономические структуры.

3.3.  Художник, как свидетель  

В этой новой ситуации художник обретает способность снова обрести контакт с реальностью. Этот возникающий интерес к происходящему вызван, в первую очередь, тем, что искусство уже не может оставаться в стороне от социо-политических проблем. Сегодня становиться важной позиция каждого члена общества. И каждый, пусть даже незначительный жест, может иметь общественные последствия. Художник, занимая позицию свидетеля происходящего в мире, заявляет своё отношение к тому, что остаётся на обочине внимания массовой культуры. Он способен становиться свидетелем “другой” истории – истории побеждённых. В этом случае позиция свидетеля обретает этическое измерение – свидетель становится активистом, подтверждающим обвинения системы в совершенных преступлениях. Новый документализм, возникший недавно, свидетельствует о том, что в современных условиях все, в той ли иной степени, становятся жертвами-заложниками нового мирового порядка.

4. Россия и демократические ценности. Апология диссидентства.

4.1. В России, отношения с демократическими ценностям всегда складывались невротически. Россия никогда не жила в условиях демократического общества, поэтому все дискуссии о необходимости или возможностях её демократического развития всегда носили теоретический характер. Демократические ценности воспринимаются чуждыми духу российского общества, в котором всегда была сильна апология авторитарности. Кроме того, в России ставятся под сомнение результаты общего развития западной цивилизации, и делаются попытки найти свой специфический российский сценарий развития общества.

4.2. В последнее время в России усиливаются реставрационные настроения: делаются попытки воскрешения марксисткой позиции, или же ставки на фундаменталисткие религиозно-националистические ценности. При этом, в интеллектуальных кругах, по моему мнению, ещё ни разу не обращались к уникальному опыту диссидентского движения в Советском Союзе. Ставшее разменной картой в противостоянии спец-служб, это движение оказалось всеми отвергнутым и скомпрометированным. Советское диссидентство, презирают и европейские левые за его право-либеральную платформу, и российские правящее элиты (большей частью с КГБшно коммунистическим прошлым) за слабость и поражение в борьбе за власть, и новые российские интеллектуалы за идеализм и пренебрежение теорией. Кажется, что никто не пытается переосмыслить опыт диссидентского движения, как утопически-демократичского.

4.3. Диссидентское движение, на пике своего развития, не было однородным. Оно стремилось найти свою модель взаимодействия небольших групп активистов, преследующих самые разные цели: борьба за права человека, создание независимых профсоюзов и антивоенных блоков, движений за сохранение национальной идентичности, феминизм, реформирования экономики государственного капитализма (читай против диктата государственных корпораций), экологических движений, за свободу творческого выражения и пр. Сегодня становиться ясно, что эта ситуация поразительно напоминает структуру современных протестных движений, возникших при проведении глобализационной политики, не считающейся с социальными интересами общества.

К сожалению, диссидентское движение, существовавшее в Советском Союзе в обстановке жесточайших репрессий, оказалось элитарным феноменом, никак не связанным с массами. Тем не менее, в ситуации современной путинской России нам нельзя забывать этот опыт. Он может оказаться важным примером создания своей сети социального “инакомыслия” и демократизации общества “снизу”.

5. Выводы.

“…конечно, имеет смысл вернуться к авангардному коммунистическому сознанию, потому что оно и есть современное глобальное сознание” (Борис Гройс)

Современное искусство, являясь продуктом развития демократии, в России неминуемо оказывается в вакууме по причине её отсутствия или консервативного (не)понимания. Несмотря на то, что у нас накоплен немалый опыт подлинной социальной и революционной работы, он по странной атрофии воли у культурных активистов, является незадействованным и непроанализированным.

Без понимания того, что сегодня российский социум стал частью глобального мира и именно в нём нам предстоит жить и действовать, российский художник и интеллектуал выпадает из современного пространства, которое снова, на наших глазах, становится захватывающим и волнующим.

На многие вопросы сейчас нет готовых ответов – но в мире что-то серьёзно изменилось и если мы почувствуем эти изменения, станем частью целого мира, мы будем способны на полноправный диалог с зарубежными товарищами, которые заняты решением этих принципиально важных вопросов.

 
     
Hosted by uCoz